Как и в 1930-е годы, эта торговая война может стать неприятностью

Отголоски того десятилетия становятся неловко громкими, так как Трамп вводит тарифы, а еврозона обесценивает свою валюту.

Торговая война, за которой следует валютная война. Тарифы, используемые в качестве оружия протекционизма, сопровождаются попытками обеспечить конкурентное преимущество путем манипулирования обменным курсом. Это была история 1930-х годов, и, по мере того, как все складывается сейчас, это может легко стать историей и для 2020-х годов.

Рассмотрим исторические параллели. В 1930 году Конгресс США принял Закон Смута-Хоули, который поднял тарифы на импортные товары. В следующем году Британия стала первой крупной страной, вышедшей из золотого стандарта. Фунт стерлинга быстро потерял 25% своей стоимости по отношению к доллару США, что сделало британский экспорт дешевле на мировых рынках. Но полная польза была недолгой. Вскоре после того, как Франклин Делано Рузвельт был приведен к присяге в качестве президента США в 1933 году, он «вырвал» доллар из золота, что подорвало британское преимущество.

В начале 2018 года Дональд Трамп объявил, что он вводит тарифы на импортируемый алюминий и сталь - первый шаг в торговой войне, между Китаем и США в этом году.

На прошлой неделе уходящий в отставку президент Европейского центрального банка Марио Драги дал четкий намек на то, что новые стимулы для стимулирования роста и инфляции в еврозоне уже на подходе. Финансовые рынки медленно реагировали на изменения в мышлении ЕЦБ, поэтому Драги повторил свою речь, чтобы убедиться, что все получили сообщение: процентные ставки будут снижены, а количественное смягчение будет возобновлено.

Комментарии Драги имели два непосредственных эффекта: евро упал, как камень против доллара, и Трамп очень расстроился. Более слабый евро, сказал Трамп, сделает европейцам «несправедливо легче» конкурировать с США: «Им это сходит с рук в течение многих лет, наряду с Китаем и другими».

Как и в случае с Драги, послание Трампа едва ли могло быть более ясным. США видят в ЕС такую же большую угрозу, как и в Китае, и готовы открыть второй фронт в торговой войне. В течение 36 часов центральный банк США, Федеральный резерв, дал понять, что тоже планирует снизить процентные ставки, и евро восстановил большую часть позиций, которые он потерял после вмешательства Драги.

Трамп уже был взволнован размером положительного сальдо торгового баланса Германии с США и утверждал, что крупнейшей экономике еврозоны слабый евро помог в достижении этого. 

В соответствии с правилами, регулирующими операции группы центральных банков G7, странам не разрешается преднамеренно обесценивать свои валюты для обеспечения конкурентного преимущества. Поэтому Драги был вынужден сказать, что ЕЦБ действовал по чисто внутренним причинам.

Но это была казуистика(*сомнительный аргумент). Еврозона сильно зависит от экспорта и сильно пострадала от замедления мировой экономики, наблюдавшегося в прошлом году. Ослабление денежно-кредитной политики за счет более низких процентных ставок и количественное смягчение(*монетарная политика, используемая центральными банками для стимулирования национальных экономик) оказывает стимулирующий эффект, облегчая европейским экспортерам получение заказов в трудные времена - и Драги это знает.

Но если одна валюта обесценивается, другая валюта должна наоборот идти вверх. Японцы хотят слабой иены, китайцы хотят конкурентоспособного юаня, европейцы стремятся к снижению евро, а Трамп выступает против идеи укрепления доллара. Как было в конце концов понято в 1930-х годах, девальвация валюты нищего соседа - игра с нулевой суммой, выиграть которую крайне сложно.